Андрей Тарковский. Сейчас это имя известно каждому, кто хоть немного знаком с советским кинематографом. За последние годы его фильмы стали всё больше набирать популярность. В Instagram пишут о его творчестве, на YouTube можно послушать посвященные ему лекции, причём зачастую их читают молодые люди, а не профессора советской закалки. Тарковский с его неповторимыми картинами, наполненными человеческими чувствами, невероятно поэтичной природой и прозаическими по своей простоте конфликтами, уверенно захлестнул и мои чувства.
Сегодня мне хотелось бы рассказать о трёх его автобиографичных фильмах — на мой взгляд, самых эстетически интересных и больше всего между собой в этой эстетике перекликающихся. И хоть в статье журнала Arzamas.academy настоятельно советуют не начинать знакомство с великим режиссером с этих работ — особенно сложных и метафоричных (и я полностью разделяю их мнение) — ниже я поведаю именно о них.
Мое первое знакомство с Тарковским случилось на этом фильме. Тяжёлое столкновение наивного ребёнка — с совершенно примитивными представлениями о кинематографе, очень необъективно высоким самомнением и непреодолимым рвением «во всём этом разобраться» — с мудрым, терпеливым, тонко чувствующим творцом.
Конечно, в первый раз я ничего не поняла. Прямо-таки совсем ничего. Сидела, злилась, ругалась про себя, когда зевала на половине фильма. «Всё это не для меня!» — вертелась мысль на кончике языка. Больше мы с Тарковским до поры до времени не сталкивались, пока… я не наткнулась на лекции о его фильме — всё о том же «Зеркале». Потом заинтересовалась, почитала разборы и рассуждения о смыслах и значениях, скрытых и не совсем. Я решила пересмотреть фильм ещё раз, спустя пару месяцев. И оказалось… что всё это просто форма передачи чего-то совсем простого и понятного, как в картинах, фотографиях или… стихах! Меня поразила образность фильмов Тарковского — она действительно была родом откуда-то из поэзии Тарковского-отца, Арсения Александровича. И не только потому, что его стихи часто звучат в картинах — как в «Зеркале», так и в «Ностальгии».
Тогда я, к своему удивлению, поняла, что «Зеркало» — это довольно простая, но такая искренняя исповедальная история о судьбе человека: сначала мальчике, потом мужчине, который почти что повторил судьбу своего отца — что он с горечью осознаёт на лоне своей жизни. Весь фильм построен на некой зеркальности событий, будто Андрей Тарковский намеренно запутывает нас: Маргарита Терехова играет и жену героя, и мать в его воспоминаниях, Игнат Данильцев — самого героя в тех же воспоминаниях и его сына. Помимо всего этого в картине огромное количество совершенно невероятных в своей эстетичности кадров деревенского быта и природных пейзажей, на которые смотришь, затаив дыхание. И ради этого стоит попытаться понять, окунуться с головой, забыть про все внешнее и физическое, потерять по пути собственное я и раствориться в чём-то возвышенном и духовном для полного погружения в душу режиссера.
Следующий по счёту — советско-итальянский фильм Тарковского. «Ностальгия» — это рассказ о русском прозаике, который отправляется в Италию, чтобы писать о своём соотечественнике, крепостном музыканте, некогда бывавшем в тех местах. Сама картина была снята в Италии совместно с местной киностудией.
В этом фильме Тарковский повествует о происхождении чувства «русской» ностальгии:
Я хотел рассказать о русской форме ностальгии — о том типичном для нашей нации состоянии души, которое охватывает нас, русских, когда мы находимся вдали от родины. В этом я видел — если хотите — свой патриотический долг, так, как я его сам ощущаю и понимаю. Я хотел рассказать о похожей на судьбу связи русских со своими национальными корнями, со своим прошлым и своей культурой, своей землей, друзьями и родными, о той глубинной связи, от которой они не могут отрешиться всю свою жизнь — куда бы ни забросила их судьба...
В «Ностальгии» чувствуется тесное переплетение русской и итальянской культур. Так, например, Тарковский, наполняя эротизмом некоторые сцены, ссылается на картину Данте Россетти «Леди Лилит», а прерафаэлитские волосы главной героини встречаются у него и в ранее упомянутом «Зеркале». Однако на фоне воспоминаний главного персонажа о доме звучит русский народный напев. Эти кадры встречаются ещё не раз, как бы указывая на то, как герою не хватает его родины, куда он не может вернуться по неизвестным обстоятельствам.
Вскользь, но все же заостряя на этом внимание, Тарковский вновь упоминает стихи своего отца, которые зачитываются на итальянском, на что главный герой в исполнении Олега Янковского советует выбросить сборник, утверждая, что поэзию невозможно перевести на другой язык.
Так, в совместной работе талантливых представителей двух абсолютно разных стран и культур рождается мысль, идея — глубокая, вечная, необъятная. Рождается и остаётся висеть в воздухе, даже после того, как фильм заканчивается и темнеет экран.
Завершающая в списке работа режиссера не случайно стоит на самом последнем месте — она стала творческим завещанием, которое автор «посвятил» не только своему сыну (что упоминается в титрах), но и всему человечеству в самом всеобъемлющем смысле этого слова.
Этот фильм — тоже снятый за границей, на этот раз совместно со Швецией — несёт в себе множество отсылок к мировому искусству. Так, например, «Жертвоприношение» начинается с работы Леонардо да Винчи «Поклонение волхвов», и она является одной из важных деталей киноленты.
История начинается с того, что отец сажает дерево со своим маленьким немым сыном. Вся композиция фильма закольцовывается, когда в конце мы наблюдаем, как мальчик поливает то самое дерево. А потом, лёжа под ним же, произносит: «В начале было слово. Почему, папа?». И это единственная фраза ребенка за весь фильм. На фоне тем временем играет «Страсти по Матфею» Иоганна Себастьяна Баха, оно же сопровождает и начало картины.
Тарковский мастерски передаёт всё беспомощное отчаяние человека перед страхом неминуемых событий и осознанием собственной незначительности, описывает трудный выбор взрослого мужчины и его окончательное решение принести себя в жертву своим детям — последующим поколениям. В поступке главного героя сам автор видит грандиозную трагедию людской судьбы.
На самом деле, если говорить на чистоту, понять его фильмы мало. Тарковский — он ведь совсем не про это. Его фильмы — как поэзия. Их не надо пытаться логически понять и осмыслить, их надо почувствовать! И если душа распахнута, а сердце открыто, то просмотр точно не пройдет даром.
ВАМ ТАКЖЕ МОЖЕТ БЫТЬ ИНТЕРЕСНО
